Если мама кричит, недовольна, раздражена, то ребенок ставит галочку – ок, это и есть любовь. Став взрослым, он неосознанно создает ситуации, в которых будет ощущать те же самые чувства, что и тогда, в детстве. То состояние, которое было возле мамы основным, становится внутренней зоной комфорта.

Вот почему важно понимать, где и в какие моменты вы даете много внимания своим детям. Это когда вы смотрите глаза в глаза. Или что-то чувствуете к ребенку, и это «что-то» вовсе не о ромашках и розовых слониках. Или говорите, объясняете, вещаете, внушаете. Всплескиваете руками. Много жалеете. Любое проявление, где мамы вдруг становится много.

Если это происходит когда:

• Ребенок болеет, то для него это звучит как: «чем больше болею, тем больше мама меня любит». И он старается. Болеет снова и снова, привлекая мамино внимание. Из таких детей часто вырастают скрытые или явные ипохондрики. Болезнь становится официальным способом «отжать» любовь окружающих.

• Ребенок совершает какую-то оплошность, ошибку, недочет и….натыкается на ваш фирменный взгляд а-ля Клин Иствуд. Ловит то самое настроение, которое не о ромашках и розовых слониках. И так из раза в раз. Ребенок понимает: ошибка = мамино внимание. И застревает в этом. Да, зачастую это внимание окрашено негативными чувствами, но и оно лучше, чем ничего. Поэтому среди нас так много Пьеров Ришаров, которые то на банановой кожуре поскользнутся, то паспорт потеряют. В этой же команде любители себя поругать, обвинить и зачморить .

• Ваш ребенок что-то сделал, достиг, смог – и тут нате, горка вашего внимания. А если повезло, то еще и объятий. Е-хо-у! Ваше дитя ликует и радуется, он ухватил свою жар-птицу за хвост! Формируется крепкая модель: путь к любви лежит через результат. Чем больше достижений-тем больше любви. Наиболее травматичен такой опыт для девочек. Девочки существа более гибкие, чем мальчишки, чем родители активно пользуются. Помой посуду, уберись, музыкалка, художка, оценки. Давай-давай. Тащи-тащи. Ну, она и тащит, незаметно превращаясь в крепкую рабочую лошадку, которая и в семье, и в работе, и везде. Внешне такие женщины выглядят вполне благополучно, но заглядывать в них страшно. Там сплошная тоска и холод. Знаю, о чем говорю. Сама долго в этом плавала.

• Миллион, милллион, миллион алых роз. Тьфу, то есть внимания по особенным случаям. День рождения, Новый год, утренник… Ну, или просто «все идем в свет». Это ж вообще шок у ребенка. Под переливающийся свет софитов он вдруг получает ВСЁ. Внимание, которое обычно доставалось в течение месяца, вливается за три часа. Некоторым счастливчикам достается годовалый запас. Отсюда во взрослых нас навязчивое ожидание счастливого завтра. Ждем выходных, отпуска, свадьбы, юбилея .. Эх, там-то, наконец, заживем! Там будет самый сок, концентрат, изюм! Тщательно готовимся, внутренне собираемся, но… когда ТО САМОЕ, наконец, случается, внутри взрыв. Чувствуем либо сильное перевозбуждение, либо вообще ничего. Редкие счастливчики способны в этих ситуациях искренно порадоваться и наполниться моментом.

Моему сыну еще не так давно внимание доставалось только по вышеописанным случаям: заболел, накосячил, что то смог или в ТеСамыеПраздничныеДни. Я тогда не подозревала, что можно по- другому. А сейчас знаю и умею. Долго и упорно я ломала старые алгоритмы. Училась давать сыну внимание «в моменте». Столько, сколько ему требуется именно сейчас. Даже если это пятые обнимашки после официального отбоя ко сну. Или когда я очень «занята» своими важными взрослыми делами.

Первые месяцы, ошалев от такого доступа к телу, у сына рвало крышу. Он был похож на наркомана, получившего неожиданно большую дозу. Фигассе, я существую для мамы, я есть!

В тот период было сложно. Я злилась и считала, что вступила на шаткую дорожку. Думала: сейчас сына избалую, а он потом сядет ко мне на шею. Ну, или станет маменькиным сыночком. А он, глядите-ка, не избаловался. И на шею ко мне не сел. В какой-то момент сын просто насытился. Напитался вниманием и приятием себя. Подбежит, что-то спросит, посидит на коленочках – и был таков. В этих ситуациях я понимаю, что он прибегает ко мне лишь для того, чтобы убедится: «Мам, все по- прежнему? Не разлюбила? Ты точно меня просто так любишь?». Да, да, все без изменений, дорогой. Файлы в голове сходятся, и он несется дальше заниматься своими мальчишескими делами.

Конечно, мы вместе, когда он болеет. И против выходов в «свет» ничего не имею. Но внимание в эти и другие моменты он получает от меня равномерно. Как масло, которое мы намазываем на хлеб.

Убедилась на собственном опыте: когда детям не нужно заслуживать родительскую любовь, многие проблемы воспитания снимаются сами собой. Они перестают гоняться за родителями. Пакостить. Дерзить. Делать назло. Им становится незачем «отжимать» ваше внимание силой. Мальчики не становятся девочками. Скорее, наоборот. У них появляется чувство спины. А когда чувствуешь тыл, то шагать во взрослый мир получается гораздо увереннее, верно?